По следам 7 канона

… Я устало повожу плечом, обреченно наблюдая, как из-под плотно охватывающего запястье металла вытекает тоненькая струйка крови. Это было действительно глупо – и к тому же, ничего, абсолютно ничего не изменило. В который раз я вот так пытаюсь взбунтоваться? Десятый? Сороковой? Сотый? Какая разница… все усилия пропадают даром, раны, которые я наношу сам себе в попытках пробиться через блокирующие магию оковы, заботливо излечиваются моей тюремщицей, ну, а душевное равновесие… Зная мою репутацию, никто не усомнился бы, что я без особого ущерба для психики могу выдержать подобное – и даже худшее.

В самом деле, на что тут сетовать? Прохладный и темный подвал, в котором меня содержат, узкое окошко под потолком, вровень с уровнем земли, до которого я могу дотянуться, лишь встав на бочонок с дрянным дешевым вином, чадящие факелы… Все почти как в Хогвартсе, в принадлежащих мне подземельях.

К тому же, я не могу пожаловаться на обслуживание – трехразовое питание, заботливо наколдованная теплая вода, отгороженный ширмой угол для естественных нужд, удобная, пусть и узкая, кровать. Книги и газеты, пергамент и перья – мне есть чем занять себя. Вот только нет самого главного – свободы. Свободы и возможности объясниться, наконец, с тем, с кем так и не успел, не смог поговорить тогда, в Визжащей Хижине. Не было сил, не осталось воли, сплошная боль и опустошение. А когда я пришел в себя – было поздно и невозможно что-либо изменить.

Скрип двери раздражает – ну почему бы не смазать петли, коль уж приходишь сюда три раза в сутки? Неужто за столько лет тебе самой не надоел этот тоскливый звук? Или просто не до того? Привычно и уверенно левитируешь на низкий столик поднос с едой, укоризненно качаешь головой, глядя на мои запястья, и несколькими уверенными движениями исцеляешь поврежденную кожу.

- Ты опять? – в приглушенном спокойном голосе мягкая укоризна. – Ведь не маленький, должен понимать, что это бесполезно. Ну чем тебе плохо так, как есть? В конце концов, ты жив, здоров… и я отпущу тебя, обязательно, пусть только пройдет время.

- Время? – а вот мне с каждым разом все труднее сдерживаться. Если бы не понимание того, что может сотворить с моим телом стихийная магия, вырвавшаяся из-под контроля и вступившая в противоборство с ограничивающими браслетами – дал бы ей волю, не задумываясь. – Прошло уже семь лет! Сколько можно? Ладно, не мне говорить о морали, но от тебя-то таких действий точно никто не ожидал. Так ловко притворяться, скрывать свои таланты – лицемерка! Долго ты еще собираешься держать меня здесь?

- Не злись, Северус, - она все так же спокойна, смотрит ласково и печально. Злобно смеюсь – ну прямо невинный ангел, а не женщина. Заботливая мать семейства, домашняя, немного суетливая, самую чуточку взбалмошная – а на деле очень сильный маг. И никто, абсолютно никто не знает об этом… конечно, кроме меня.

- Вот чего я не понимаю – к чему тебе скрывать свои способности? – задаю давно интересующий меня вопрос. – Ведь с твоими талантами вовсе не обязательно было выходить замуж за этого недотепу, рожать кучу надоедливых детей, становиться забитой домохозяйкой…

- Много ты понимаешь, - она смеется, выкладывая на тарелку разогретую заклинанием еду. Я даже не пытаюсь дотянуться до ее палочки, небрежно пристроенной на самый краешек стола – убедился методом проб и ошибок, что малейшее прикосновение к ней чревато ожогом и последующим параличом конечности. Спасибо, что хоть временным. – Я всегда мечтала о большой семье, мечтала иметь заботливого мужа и кучу ребятишек. Не всем же быть угрюмыми отшельниками вроде тебя. Красотой я никогда не отличалась, богатством тоже – и не всем же быть Нарциссами Малфой. Вот и вышла замуж за того, кто согласился взять меня без приданного, просто по любви. Ну, а потом и я втянулась, привыкла… а за возможность иметь то, что я так хотела, вполне могу пожертвовать немногим и создать видимость того, что во всем признаю главенство мужа. В конце концов, это такая малость… И ты тут только потому, что способен помешать моей мечте.

- Но ведь у тебя столько детей – почему все упирается именно в дочь? – я все еще не оставляю надежды переубедить женщину, хотя и знаю, что после смерти одного из сыновей что-то необратимо сдвинулось в ее разуме – иначе она никогда бы не сделала того, что сделала. Или я ошибаюсь?

- Дочери – они для матери всегда самые любимые и желанные. Сыновья – продолжатели рода, а дочери – продолжения матерей. И ее дети… я так хочу, чтобы их было много. И им нужен отец – хотя бы то того момента, пока они не повзрослеют. Потерпи еще немного – я знаю, он тебе нужен, но он нужен и моей дочери тоже. И я не могу взять с тебя клятву, что ты подождешь – я видела, как ты на него смотрел... И ты умен – я знаю, ты сможешь найти способ обойти любую клятву, даже магическую. Нет, нет, так спокойней – и он останется с нею…

- Даже если он не захочет? Ведь ты не только меня лишила свободы выбора, но и его тоже, - ее взгляд затуманивается, из уголка глаза выскальзывает одинокая слезинка и тонет в стакане с вином. Но в следующую минуту она приходит в себя и резко встряхивает головой.

– Еще немного, потерпи еще немного…

Она уходит, устало поднимаясь по ступенькам и тщательно запирая за собой дверь. Я давно не задаюсь вопросом, почему никто, кроме нее не посещает этот подвал – как-то она призналась мне, что в совершенстве владеет умением отводить и рассеивать внимание, да я и сам чувствую, насколько сильны чары, наложенные изнутри на мою временную, если верить ей, тюрьму.

Подхожу к бочке, стоящей под крохотным окошком – и забираюсь на нее. И пытаюсь рассмотреть хоть что-то через грязную стеклянную преграду. Иногда мне везет – я вижу его. Он вместе с женой и детьми приезжает в гости к любимым родственникам, и я могу хоть несколько минут любоваться его стройной фигурой и зелеными глазами… такими странно печальными. Только это выражение, совершенно не свойственное счастливому семьянину, дает мне силы жить и терпеливо ждать…

И, соскользнув со своей импровизированной подставки, я подхожу к полке и дрожащей рукой обвожу красным очередное число в календаре. Семь лет… но я все еще надеюсь…

Конец.