По следам 7 канона

- Вы… - полузадушенный всхлип.
- Вы… - сердце замирает на короткое мгновенье, а мне кажется, что оно остановилось навсегда.
- Вы…

Двадцать лет… да полно, неужто столько времени прошло? Не верится – он совсем не изменился. Худой, мрачный, колючий, как мексиканский кактус – только тронь, пожалеешь.

И глаза: смотреть страшно, не смотреть – невозможно. Затягивают в себя – мрачное место, в котором черт знает, что хранится. Хотя, мне ли не знать? Вряд ли есть на свете еще один такой «везунчик» - понять его всего за короткий промежуток между двумя вздохами. А я не только знаю, я еще и выжил…

Жалеет? Похоже – вон как глазищами зыркает… молчит. И защиту, выставленную мной совершенно непроизвольно, как на зуб пробует. Толкается осторожно – и в сторону. Чувствую почти физически его удивление – оно настолько сильное, что все щиты пробивает. И вот ведь странность какая – то, что мы встретились спустя столько лет, совершенно случайно, в маггловском районе, его не беспокоит, а то, что он не может влезть в мои мозги – поражает, похоже, до глубины души.

А я вот давно научился ставить блок – пусть и не думал тогда, что мне это пригодится. Альбус, Том и он – единственные, кто чувствовал себя у меня в голове, как дома. Помню, как удивил всех, когда рьяно взялся за книги и изучал окклюменцию часами, день за днем. Не объяснять же им было, что это своеобразная дань, запоздалая благодарность непутевого ученика. Мне тогда казалось, что одного имени маловато…

- Профессор… - кривится так, словно мой голос превратился в хину, которую насильно вливают ему в рот. А у меня в голове столько вопросов – и я не знаю, какой первый задать. О маме? Как он выжил? Или как жил все эти годы? А потом я понимаю, что не могу, просто не могу ничего спросить – да и ответов в любом случае не получу, не от него, это точно.

Да и стоит ли эти вопросы задавать? Жив, свободен – и я делаю шаг в сторону, позволяя ему уйти. Даже не оглядываюсь, окончательно отпуская вместе с ним прошлое – и с тихим хлопком аппарирую домой, к вкусному ужину, горящему камину, Джинни и детям…